Слово «революция» пережило в России любопытные метаморфозы. По его употреблению и отношению к стоящему за ним понятию можно смело изучать историю страны последних ста лет. На протяжении семидесяти с лишним лет советской власти революция не просто была окружена почетом и уважением: ей приписывали поистине сакральный смысл. Большевистская революция подавалась как начало новой эры человечества. Что-то вроде явления в мир нового Христа – Ленина – с большевистскими вождями в роли апостолов и коммунистической партией в качестве новой церкви. Продолжая этот ряд, «построение коммунизма» виделось вторым пришествием Христа – воцарением на земле коммунистической утопии.

Для доказательства плодотворности и величия революции приводились достижения советской истории: создание мощной индустриальной базы и передовой науки, формирование советской модели общества массового потребления и социального государства, космические полеты и спортивные победы, внешнеполитическая экспансия и культурное влияние, и главное – победа в Великой Отечественной войне.

Подразумевалось или прямо утверждалось, что, если бы не козни внешнего врага в лице Соединенных Штатов, коммунистическое царство любви и справедливости распространилось бы на весь мир. Еще чуть-чуть, еще усилие, – призывала советская пропаганда, – и «западный дьявол» будет посрамлен, а коммунистический Христос «в белом венчике из роз» очистительной бурей пронесется над всей планетой.

Однако титаническая борьба Добра со Злом была проиграна. Ересь и измена свили гнездо в самом сердце большевистского Грааля. Интересы взяли верх над идеалами, сверкающая коммунистическая мечта рухнула.

Со второй половины 1980-х гг. идея революции подвергалась все нараставшему валу критики, а отношение к ней в официальной пропаганде развернулось буквально на 180 градусов. Любая революция, а большевистская в особенности, освещалась как исключительно негативный процесс. Акцент делался на жертвах и страданиях, в то время как достижения и победы советской эпохи подверглись капитальной ревизии.

Утверждалось, что все, чего добились Советы, можно было достичь без массовых жертв, чудовищных потерь и грандиозных преступлений, а война с нацистской Германией (да и сам нацизм тоже) вообще не случилась бы, кабы осенью 1917 г. к власти в России не пришли большевики.

Буквально, по Александру Галичу, «оказался наш Отец не отцом, а сукою». Вместо пути в небесный град большевистская революция оказалась вымощенной благими намерениями дорогой в ад на земле.

Два измерения революции

Парадокс в том, что обе эти точки зрения резонны и имеют веские основания. Революции суть диалектическое противоречие. Да, они «локомотивы истории», и в этом старина Маркс был абсолютно прав. Но вместе с тем любая революция – это Молох, и она пожирает не только своих детей (примечательно, что Дантон обронил фразу, позже ставшую крылатой, перед собственной казнью), но также невинных и невиновных.

Без Великой французской революции идеи демократии и республиканизма, лаицизма и политической нации вряд ли возобладали бы в мире. Без Великой русской революции 1917 г. практики социального государства и общества всеобщего благоденствия имели бы гораздо меньше шансов осуществиться. (Характерно, что именно после краха советского социализма, по распространенным оценкам, начался ползучий демонтаж социального государства, в том числе и на Западе.) Без «красной» китайской революции эта древняя азиатская страна, возможно, влачила бы сейчас жалкое существование, а не претендовала на мировое экономическое лидерство.

В целом без этих и других, не столь известных, революций современного мира попросту не было бы. Но и востребованная революциями плата за созидание современности оказалась баснословно высокой. Зловещей метафорой цены революционных преобразований стали пирамиды из человеческих черепов, сооруженные «красными кхмерами» в Кампучии. Вспомните знаменитое полотно живописца Василия Верещагина «Апофеоз войны». А теперь представьте не всего лишь одну гору черепов, как на этой картине, а множество подобных пирамид, зловеще белеющих сквозь зеленые заросли джунглей.

Может ли плата человечества за прогресс быть не столь высокой? Вероятно. Но, чтобы дело не доходило до кровавых революций, необходимо, дабы властвующие элиты своевременно и в адекватных формах разрешали накапливающиеся противоречия, которые, собственно, и приводят к революциям. А вот это допущение, как понимает читатель, уже не реалистично. По крайней мере во всемирно-историческом масштабе.

Люди, даже неглупые, учатся скорее на собственных ошибках, нежели на чужом опыте. Британский правящий класс приводится в пример за способность посредством компромиссов и социального реформизма избегать социальных и политических потрясений. Но сдается, дело тут не столько в якобы врожденном common sense англосаксов, сколько в их умении извлекать уроки из собственного опыта. В данном случае – из Английской революции середины XVII в., когда «железнобокие» Оливера Кромвеля показали себя достойными предтечами большевистских комиссаров.

У российского читателя слово «революция» наверняка ассоциируется с большевистским переворотом октября 1917 г. и последовавшей за ним кровавой вакханалией Гражданской войны и «социалистических преобразований». Однако миллионные жертвы и массовое насилие вовсе не обязательный атрибут революции. В мире происходило и происходит немало бескровных революций. Более того, для революций последних двух-трех десятилетий вообще характерна минимизация насилия.

«Раскассирование» Советского Союза в августе – декабре 1991 г., грузинская «революция роз» в 2003 г., два революционных переворота (2005 г. и 2010 г.) в Киргизии, проходившая в два этапа (2004 г. и рубеж 2013–2014 гг.) национально-демократическая революция на Украине, в России обычно именуемая Майданом, «арабская весна» 2011–2012 гг. – все это самые настоящие революции. И хотя порою они сопровождались беспорядками, насилием и жертвами, на фоне «модельных» революций вроде Октябрьской или Великой французской современные революции выглядят вегетарианскими.

При этом сразу же подчеркну, что война в Донбассе в 2014–2016 гг. не есть неизбежное следствие победы Майдана, и уж совершенно точно она не могла бы зайти столь далеко без активного внешнего участия. (Вопрос, почему иные революции оказываются кровавыми, а иные – бескровными, будет рассмотрен дальше.)

И все-таки даже ненасильственные и бескровные революции разрушают сложившийся порядок вещей и ведут к хаотизации – более или менее продолжительной – общества и хозяйственной жизни. Даже самые либеральные и демократические по своим лозунгам и намерениям революции неизбежно влекут за собой серьезные экономические кризисы, а то и катастрофы.

Порою потеря темпа способна обернуться выигрышем качества экономического роста. Но слишком часто постреволюционные страны оказываются в ловушке экономического хаоса и слабости новых институтов, из которой приходится выкарабкиваться десятилетиями.

И это наблюдение, естественно, приводит к сакраментальному вопросу: а не лучше ли вообще обойтись без революций? Увы, ответ будет тем же, что и несколькими абзацами выше: если бы правящие элиты могли вовремя и удачно развязывать зреющие клубки противоречий, то революции не имели бы шансов осуществиться.По словам выдающегося российского реформатора начала XX в. Сергея Витте, «все революции происходят оттого, что правительства вовремя не удовлетворяют назревшие народные потребности. Они происходят потому, что правительства остаются глухи к народным нуждам».

Но, прежде чем начать разбираться в том, каковы причины революций и что делает их в некоторых ситуациях неизбежными, следует определить, какие именно события и процессы могут быть названы революцией.

Революция: слово и понятие

Позднелатинское revolutio произошло от глагола revolvere , означавшего «возвращаться», «превращаться», «откатываться». То есть термин revolutio первоначально означал циклическое движение, возвращение к первоначальной точке, на круги своя. Именно в этом смысле он использовался в названии знаменитого трактата Николая Коперника De revolutionibus orbium coelestium («О вращениях небесных сфер») 1543 г.

Аналогично – для обозначения круговорота политических форм – термин «революция» применялся и в общественно-политической жизни. Итальянцы словом rivoluzioni называли чередование аристократических группировок у власти. В частности, флорентийцы так именовали мятежи 1494 г., 1512 г. и 1527 г., восстановившие во Флоренции прежние политические порядки.

Во Франции словом révolution было названо возвращение короля Генриха IV в католичество 25 июля 1593 г. В Англии revolution стало восстановление монархии в 1660 г. Роялисты приветствовали возвращение Карла II словами «Да здравствует революция!». В то время как предшествующее двадцатилетие, известное нам под именем «Великой английской революции» или «Английской буржуазной революции», современники называли мятежом и гражданской войной.

Так или иначе, до XVII в. включительно революции означали изменение политического строя в рамках широко взятой традиции . Как правило, традиция подразумевала монархию, религию и обычаи (социальный порядок). Характерно, что даже радикальный лидер пуританской революции Оливер Кромвель, при котором был казнен король и провозглашена республика, выступал в защиту традиционного социального порядка – «разрядов и чинов, которыми Англия славилась веками… Дворянин, джентльмен, йомен; их достоинства, они важны для нации, и в величайшей степени!».

Другими словами, то были политические, а не социальные революции. Они не посягали на масштабные социальные изменения, не говоря уже о кардинальном разрыве с прошлым и противопоставлении ему. Более того, в понимании самих революционеров цель перемен состояла именно в возвращении к некоему исконному «правильному» положению дел. Хотя они пускали стрелы из лука вперед, голова их при этом была обернута назад.

Понимание революции решительно переменилось в XVIII в., что и зафиксировала идеология Великой французской революции. Отныне революционеры не чувствовали себя связанными религией, монархией, обычаями. Более того, в воинствующей манере они отвергали эти фундаментальные основания старого мира, провозглашая окончательный и бесповоротный разрыв с ним, и заявляли о радикально новом этапе человеческой истории.

Понимание революции как социального катаклизма было подхвачено марксистской традицией и окончательно закрепилось в ней после Великой русской революции 1917 г. И живо до сего времени. Причем не только среди выживающих из ума профессоров-марксистов, но и среди массы «русских людей старого поколения», то есть тех, кто прошел социализацию в советскую эпоху. Вот они как раз считают, что революция – это непременно смена политического и социально-экономического строя, причем сопровождающаяся потоками крови, насилием и разрухой. Все остальное для них не революция.

Парадоксальным образом эта квазимарксистская трактовка активно поддерживается и развивается современной российской пропагандой. И понятно почему. Если вы подаете революцию как кровавую вакханалию с тотальным переделом собственности, то лучшего способа демонизировать саму идею революции как способа перемен и запугать ею общество просто не существует.

Однако грандиозный масштаб и глубина социальных перемен характерны в первую очередь для так называемых «великих» революций, открывавших переход от одной социоэкономической системы к другой и вызывавших всемирную динамику. А таких революций в мире было только две: Великая французская и Великая русская 1917 г. (Иногда к великим относят и Китайскую революцию 1949 г.) Вот они действительно оказались кровавыми.

Однако даже в те далекие времена не все революции были кровавыми. А в современном мире они, как правило, мирные. Даже распад Советского Союза и переход страны в новое политическое и социоэкономическое качество – а то была беспримесная революция большой социальной и политической глубины – прошли относительно бескровно. Хотя и небезболезненно. Впрочем, переход этот в России не завершился и до сей поры.

Современная социальная наука, определяя революцию, оперирует понятиями, достаточно широкими для включения всех типов революций, а не только великих. При этом смысловое ядро различных академических определений более-менее совпадает, и вряд ли оно вообще менялось на протяжении последних пятидесяти лет. Достаточно сравнить несколько определений. Революция – это «вызванная использованием силы смена правительства и/или режима и/или изменение в обществе» . «В самом общем смысле слова революция – это попытка радикального изменения системы правления. Она часто связана с нарушением существующих конституционных установлений и использованием силы».

И, наконец, два концептуально близких и хронологически самых свежих определения корифея революционоведения Джека Голдстоуна. Формулировка 2001 г.: «Это попытка преобразовать политические институты и дать новое обоснование политической власти в обществе, сопровождаемая формальной или неформальной мобилизацией масс и такими неинституционализированными действиями, которые подрывают существующую власть». И формулировка 2013 г.: «Революция – это насильственное свержение власти, осуществляемое посредством массовой мобилизации (военной, гражданской или той и другой, вместе взятых) во имя социальной справедливости и создания новых политических институтов».

В определениях нет ни намека на цену революций, масштаб и глубину революционных преобразований, результаты революций. Говорится лишь о насильственном свержении власти посредством массовой мобилизации. В этом смысле революции последних двадцати лет ничуть не менее революционны, чем великие революционные трансформации.

Насильственное свержение власти указывает, что революция и легитимность – это антиподы. Революция как раз разрывает со всей предшествующей легитимностью и стремится утвердить новую. Поэтому ламентации на нелегитимный характер революции столь же жалки и нелепы, что и жалобы на приход зимы.

Ради чего свергается власть? Все революции совершаются во имя справедливости. Но вот что именно понимается под справедливостью и способность ее достичь остаются открытыми вопросами. Лично моя позиция в данном случае может быть выражена фразой из «Мастера и Маргариты»: царство справедливости «никогда не настанет».

Однако исторический опыт и вольтерьянский скепсис периодически пасуют перед смутным, но подлинным, а потому сильным стремлением людей прорваться в царство любви и истины. В любой революционной идеологии справедливости принадлежит ведущая роль: эта идея составляет мифологическое и моральное ядро всякой революционной доктрины.

Ну, а что касается новых политических институтов, которые по замыслу революционеров должны обеспечить справедливость, то их формирование и успешное функционирование – еще один большой открытый вопрос.

Однако – и это очень важно понимать – вне зависимости от того, скромны революционные цели или грандиозны, достигнуты они или нет, это никак не отменяет право события/процесса называться революцией.

В дальнейшем, говоря о революции, я буду опираться на определение Голдстоуна. Его важное достоинство помимо ясности и лаконизма также в том, что оно позволяет отсечь от революции события и процессы, которые часто смешиваются с революцией, но революцией сами по себе не являются. Хотя могут порою выступать ее составными частями.

Не революции

В данном случае речь идет об общественных и реформаторских движениях, государственных переворотах и гражданских войнах. При определенных условиях они могут привести к революциям, что, однако, не предопределено.

Общественные движения суть массовая мобилизация в интересах отдельных групп или конкретных целей. Движения за права человека, против расовой дискриминации, за права геев – классические примеры. Понятно, что у таких движений мизерные шансы перерастания в революцию.

Зато реформаторские движения обладают в этом отношении несравненно большим потенциалом. «Реформаторские движения открыто выступают за изменение существующих государственных институтов, принятие новых законов, направленных на борьбу с коррупцией, расширение избирательных прав или более широкую автономию отдельных регионов. Однако своих целей они достигают не посредством свержения существующей власти, а с помощью законных методов, добиваясь своего в судах или через избирательные кампании, проводя новые законы или внося поправки в конституцию». Не правда ли, один к одному может быть наложено на чаяния и планы либерально-демократической оппозиции в России?

Однако вот что пишет Голдстоун дальше: «Революционными такие движения становятся лишь тогда, когда власть сопротивляется разумным переменам или медлит с ними и преследует реформаторов». Здесь обращает на себя внимание следующее: к революциям ведут не действия реформаторских движений, а глупое упрямство и наглость властей.

Чаще всего законопослушные реформаторы преображаются в пламенных революционеров, когда власть пытается украсть у них результаты выборов, что вызывает массовое возмущение. И это понятно: если власть не оставляет шансов на легальное эволюционное изменение ситуации, то даже законопослушные люди начинают невольно радикализироваться. И эта теоретическая выкладка как нельзя лучше объясняет возникновение массовых протестов в России на рубеже 2011 и 2012 гг.

В отличие от движений, обеспечивающих массовую мобилизацию, но зато не нацеленных на свержение власти, государственные перевороты направлены на ее свержение, но не сопровождаются массовой мобилизацией. В то же время, аналогично движениям, перевороты могут привести к революциям, «если лидеры переворотов или их сторонники выдвигают идеи преобразования общества на новых началах справедливости и общественного порядка, принимаются за мобилизацию масс, чтобы обеспечить поддержку своих идей, а затем воплощают свой замысел в новых институтах».

Гражданские войны, возникающие вследствие внутренних конфликтов, могут порою привести к революциям. Но и некоторые революции вызывали гражданские войны.

И, наконец, шуточная эпиграмма Самуила Маршака (перевод с английского) «Мятеж не может кончиться удачей, – В противном случае его зовут иначе» оказывается важным положением теории революций. «Любая попытка совершить революцию, – пишет Голдстоун, – есть по определению мятеж, поэтому мятежами часто называют усилия, направленные на свержение режима, но не завершившиеся успехом». Правда, противоположная мысль неверна: далеко не всякий успешный мятеж носит революционный характер: свержение власти не влечет автоматически институциональную ломку.

Итак, революция как процесс должна непременно включать в себя все четыре элемента : насильственное свержение власти, массовую мобилизацию, идею социальной справедливости, создание новых институтов. События, не обладающие подобной полнотой – движения, перевороты, гражданские войны, – не революции. Однако некоторые из них при определенных условиях могут перерасти в революции. Также они могут оказаться составными частями революционного процесса.

Типология революций

Революции не одинаковы по своим целям, масштабам, глубине, влиянию и последствиям. Что с необходимостью влечет за собой необходимость их классификации.

Деления на «великие» и «ординарные» революции в данном случае явно недостаточно. Французская и русская революции, сформировавшие для отечественного читателя представление о революции вообще, возвышаются двумя одинокими пиками. Однако судить по этим вершинным проявлениям о революциях – все равно что судить о шоферском деле по пилотам «Формулы-1».

Да и сами две эти революции укладываются в общий тип «социальных революций», предполагавших смену социальной гегемонии и массированное перераспределение собственности и национального богатства. Что, по понятным причинам, вызывало сильное сопротивление и требовало консолидированной, даже диктаторской власти. К «социальным революциям» помимо французской и русской также относятся мексиканская (1910–1917 гг.), китайская коммунистическая (1949 г.), кубинская (1959 г.), эфиопская (1974 г.), исламская иранская (1979 г.).

Еще один распространенный тип революций – «антиколониальные революции». Их содержание составило восстание против иностранных государств, контролирующих ту или иную территорию, и создание нового независимого государства. Эти революции радикально изменили политическую карту мира, начиная с середины XX века.

Однако мало кто задумывается, что первой антиколониальной революцией в действительности была Американская война за независимость (1775–1783 гг.) – борьба 13 североамериканских колоний за свою независимость от Великобритании. Кстати, в американской историографии это событие так и называется: «Американская революционная война» или «Американская революция». К нему еще можно добавить Гражданскую войну в США 1861–1865 гг., имевшую, по мнению ряда ученых, важные черты буржуазной революции.

Так что у США немалый революционный опыт. Еще важнее, что американская революция и гражданская война привели в конечном счете к формированию эффективной государственной системы, динамичной экономики и ориентированного на успех общества. Однако в том, что касается последствий революции, США скорее стоят обиняком. Да и в любом случае на каждую революцию с общим позитивным результатом приходится дюжина революций с негативным исходом.

Третий тип революций – «демократизирующие». Он в нашем случае наиболее важен и заслуживает того, чтобы целиком привести пространную и содержательную характеристику Голдстоуна. Эти революции «нацелены на свержение авторитарного режима – коррумпированного, неэффективного и нелегитимного – и замену его более вменяемым и представительным правлением. Они не мобилизуют своих сторонников, взывая к классовым антагонизмам (крестьяне против землевладельцев, рабочие против капиталистов), но заручаются поддержкой всего общества. Демократизирующие революции могут начаться с избирательной кампании или с протестов против мошенничества на выборах. В них отсутствует идеологическая страсть, присущая революциям, вожди которых считают себя творцами нового общественного строя или нового государства. Поэтому они обычно носят ненасильственный характер и не приводят ни к гражданской войне, ни к радикальной фазе, ни к революционному террору. […] Эти революции обычно плывут по течению; лидеры оказываются во власти коррупции и междоусобных разборок, а конечным результатом таких революций становится псевдодемократия, которая характеризуется либо часто сменяющимся руководством, либо возвращением авторитарных тенденций».

Из этого определения может показаться, что речь идет исключительно о революциях, разворачивавшихся последние 25–30 лет. Однако в действительности первыми «демократизирующими» революциями стали события почти двухсотлетней давности – европейские революции 1848 г.! «Демократизирующей» была китайская республиканская революция 1911 г. Само собой, в этот ряд целиком и полностью вписывается волна антикоммунистических революций, снесших на рубеже 80-90-х годов прошлого века советский блок в Европе и его оплот – Советский Союз.

революция

(лат. revolutio - переворот) - качественное преобразование общественной жизни, способ прогрессивного социального развития, переходный этап1 от одного уровня развития к другому. P. - основное понятие в историческом материализме, посредством которого исследуются причины, механизм и движущие силы перехода от одной общественно-экономической формации к другой. Тип социальной Р. определяется характером противоречий, сложившихся в экономической, политической, идеологической сферах общества, спецификой классовой борьбы. Экономической основой Р. является противоречие способа производства материальных благ между производительными силами и производственными отношениями. В процессе Р. разрушаются господствующие производственные отношения, тормозящие развитие общества, и создаются новые производственные отношения, соответствующие характеру утверждающихся производительных сил, возникают новые классы и классовые отношения. Тип социальной Р. определяется характером устанавливающихся производственных отношений. Таким образом, выделяются рабовладельческая, феодальная, буржуазная и социалистическая социальные Р. В процессе Р. (кроме социалистической) изменялся характер частной собственности, в социалистической Р. частная собственность упраздняется, устанавливается общественная собственность, на основе которой существенно перестраиваются социальная структура общества и общественные отношения, уничтожаются классовый антагонизм и его основа - классовая эксплуатация. Социалистической Р. завершается этап антагонистического развития общества, коммунистическая формация создается в сознательной планомерной деятельности людей. В социальных Р. разрешаются не только экономические противоречия, но и противоречия во всех областях общественной жизни как внутри государства, так и между государствами, Чем более развиты общественные отношения, тем более широкие социальные слои принимают участие в революционных движениях. Р. представляет собой высшую точку классовой борьбы между прогрессивными классами (носителями новых, прогрессивных отношений) и реакционными социально-политическими силами. Р. осуществляются как мирными, так и насильственными способами (вооруженное восстание, гражданская война) . Основным признаком любой Р. является вопрос о государственной власти, которая становится основным инструментом социальных преобразований. В ходе пролетарской Р. устанавливается государство диктатуры пролетариата, его целью является построение коммунистического бесклассового общества, в котором социальные эволюции перестанут быть, по словам Маркса, политическими Р. Социальное содержание, тип, историческое значение социальной Р. определяются разрешаемыми экономическими противоречиями, классовой природой ее движущих сил, формами их организации (наличие политической партии, программы преобразований), характером установленной власти.

1) Революция - (от лат. revolutio - поворот, изменение) - способ перехода от одного общественно-политического строя к другому, более прогрессивному, посредством активных действий самих граждан. Главный вопрос революции - вопрос о государственной власти, хотя чаще всего революция - это социальный сдвиг и качественный переворот во всей социально-экономичекой структуре общества. Вопреки утверждениям вульгарной политологии, пытающейся изобразить революцию как нечто всегда разрушительное и негативное в ходе истории, действительная революция - по своему существу позитивная, созидательная форма общественного развития, нацеленная не на разрушение, а на спасение и умножение главного общественного богатства - уже созданных обществом производительных сил. Разрушительная функция любой настоящей революции ограничивается устранением сил, препятствующих общественному прогрессу, ставящих свои эгоистические интересы выше интересов всего общества, большинства его граждан. Но случается и так, что революционный процесс, выйдя за свои естественно-исторические рамки, разрушает не только препятствующие прогрессу силы и структуры, но и сами общечеловеческие механизмы прогресса. Тогда речь идет уже не о революции, а о ее трансформации, перерождении в принципиально иной процесс. Экономической основой революции всегда являются противоречия экономического развития, но вовсе не всегда они сводятся к противоречию между ростом производительных сил и отжившими, ставшими тормозом производственными отношениями, как это считают марксистские догматики. Истории, особенно в XX в., известны революции (например, антитоталитарные, посткоммунистические), экономической основой которых является противоречие между возросшими экономическими потребностями общества и застоем, деградацией мобилизационной экономики казарменного псевдосоциализма, оказавшегося в социально-экономическом тупике. Поэтому историческое призвание революции может состоять как в том, чтобы разрушить отжившие производственные отношения, утратившие стимулы развития производительных сил, ставшие оковами их развития, так и в том, чтобы порвать с тупиковой линией эволюции и восстановить общечеловеческие механизмы прогресса. Но во всех случаях революция - это локомотив истории, ускоритель ее развития, ибо, спасая уже созданные производительные силы от разрушения, она вместе с тем утверждает новые, эффективные стимулы их быстрого роста. Творцами или движителями революции являются общественные группы, слои, классы, граждане, объективно заинтересованные в назревших переменах, чье недовольство существующими порядками выпивается в активные выступления против них. Так как степень нужды и бедствий у разных таких групп различна, а уровень их сознания и организованности неодинаков, то не каждый класс, социальный слой и группа, составляющие народ, объективно заинтересованный в общественном прогрессе, активно действует, вершит революцию. Революцию творят только политически активные, передовые представители этих социальных групп и сил, составляющие революционный народ, т.е. активно действующий авангард народа. Общественнополитическая сила, класс, группа, действующая в революции наиболее последовательно, решительно и радикально, как правило, оказывается гегемоном революции, сплачивающим вокруг себя всех ее творцов. Главным вопросом любой революции является вопрос о власти, ибо, не свергнув прежнюю государственно-политическую власть, стоящую на страже устаревших порядков, и не утвердив власть передовых сил, заинтересованных в переменах нельзя решить социально-экономические задачи революции обеспечить замену одного строя другим, прежнего - новым. Эти два главных аспекта центрального вопроса - вопроса о власти свержение прежней и утверждение новой - чаще всего осуществляются одними и теми же революционными силами - революционным народом страны. Но обстоятельства могут сложиться и так, что эти задачи история возлагает на разные силы, как это было при освобождении от фашизма стран Центральной и Юго-Восточной Европы, где задачи по свержению и разрушению гитлеровского "нового порядка" выполняла советская армияосвободительница в союзе с внутренними силами этих стран (воссозданными армейскими формированиями и партизанами), которые, учитывая мощь гитлеровской военной машины, сами, в одиночку были не в состоянии решить эту задачу. Вторая же задача - утверждение новой политической власти в этих странах - решалась уже их народами в присутствии советских войск, что породило особый комплекс проблем. С точки зрения форм борьбы за власть, форм политического переворота, принципиальное значение имеет разграничение мирной и немирной форм развития революции. Суть этого разграничения сводится к тому: имело ли место в ходе революции применение вооруженного насилия, было ли кровопролитие при свержении прежней власти, утверждении и защите новой? Так, относительно бескровное вооруженное восстание Октября 1917 г. в России было сопряжено с кровопролитной гражданской войной 1918-1921 гг. в целях защиты этой власти "красными" от "белых". Мирным был переход от первого ко второму этапу революций в странах "народной демократии" в конце 40-х гг., мирными и немирными, "бархатными" и "небархатными" были антитоталитарные революции в этих странах в конце 80-х гг. Характер (содержание) революции определяется в первую очередь характером ключевых социально-экономических и общественнополитических противоречий, разрешаемых революцией, а также природой ее движущих сил, социальным сдвигом и реальной переменой власти, ее преобразованиями. Если в основе революции лежит внутреннее противоречие между ростом производительных сил и сковывающими это развитие отжившими отношениями, то в соответствии с характером утверждаемых отношений и природой социальной силы, призванной утвердить эти отношения, революция может быть, например антифеодальной, буржуазной (такими были голландская, английская революции, а позже французская революция 1789- 1794 гг., такой же характер имела и революция в России 1905 г., а позже Февральская революция 1917 г. и др.). Истории известны и революции, считавшие своей задачей утверждение рабочим классом социалистических порядков (Октябрьская революция 1917 г., социалистические революции в странах "народной демократии" Европы во второй половине 40- х гг., а также революции в Китае, Вьетнаме и др.). Если же в основе революции лежат не только внутренние противоречия развития, но и противоречие между интересами национального развития и засильем иностранного капитала, гнетом империализма, тогда налицо революции национально-освободительные, национально-демократические и т. п. Важно также иметь в виду, что революции, осуществляемые широкими слоями народа, народными массами, независимо от социально-экономического содержания преобразований (буржуазного, национально-освободительного, антифашистского или антитоталитарного и т.д.) являются народными революциями в противоположность "верхушечным" революциям и дворцовым переворотам.Вопреки догматическим представлениям, согласно которым будто бы революций существует столько, сколько имеется качественных переходов от одной общественно-экономической формации к другой,- а значит, всего четыре: при переходе к рабству, феодализму, капитализму и социализму. - многообразие революций выглядит иначе. Прежде всего надо доказать, насколько общеприменима схема деления всей истории на известные общественно-экономические формации. Но даже если согласиться с этой спорной схемой, то и тогда, во-первых, отнюдь не каждый качественный переход в общественном развитии является революцией: о последней можно говорить только там, где такая форма перехода обеспечивается открытым столкновением общественно-политических сил, а главное - наличием у революционных сил класса или социальной группы - носителя нового общественного строя. Учитывая это, видимо, нельзя говорить о революции при переходе от бесклассового общества к классовому, а также при переходе от рабовладения к феодализму. Во-вторых, неверна догма, сводящая вce многообразие революций только к революциям межформационным, так как есть и другие причины существующего здесь многообразия. 1. Широко известно, что и внутри одной и той же общественно-экономической формации возможен ряд революций, связанных с разными социально-политическими сдвигами и борьбой разных сил. Так, во Франции становление и совершенствование капитализма знало не только революцию 17891794 гг., но и революции 1830 г., 1848 г., а также революцию 1871 г., предшествовавшую Парижской Коммуне. Следует напомнить и о том, что ряд революций, нацеленных на утверждение капитализма, прошла и Россия. 2. Теперь очевидно и то, что случаются революции и совсем иного рода, связанные с возникновением внеформационных устройств, обществ-монстров, казарменного псевдосоциализма. В этом случае революционные перемены направлены на разрыв с тупиковой эволюцией и налицо антитоталитарные, посткоммунистические, демократические революции. Вряд ли можно утверждать, что история уже исчерпала все многообразие возможных революций. Однако недовольство недовольством, а революция - это нечто совершенно иное. Люди могут испытывать недовольство в отношении того или иного аспекта - крестьяне в отношении цен на сельскохозяйственную продукцию, интеллигенция по поводу недостатка свободы, бизнесмены в отношении коррупции и т.д. Однако если не существует какой-либо организации, способной сфокусировать их недовольство, то, возможно, из этого совершенно ничего не выльется. Беспорядки и волнения сами по себе не приводят к падению режима; для того, чтобы это произошло, абсолютно необходима организационная работа. В исследовании, посвященном изучению политических течений в Бразилии, Питер Мак Доноху и Антонио Лопес Пина выявили "наличие существенного уровня ни на что не направленного недовольства авторитарным режимом", однако это было "стихийное" возмущение, особо ориентированное против находящихся у власти военных. Исследователи пришли к выводу, что "отсутствие организованных альтернатив чаще всего выражается в форме апатии и безразличия". Рассмотренные нами факторы могут привести к насилию - беспорядкам и забастовкам - однако без организации из этого не получится революции. Кто же создает такую организацию? Чтобы выяснить это, нам необходимо рассмотреть роль интеллигенции. Интеллигенты и революция. Интеллигенты почти везде выражают недовольство существующим положением вещей, поскольку они получили хорошее образование и знакомы с широким спектром теорий, многие из которых носят утопический характер. Проповедники, преподаватели, юристы, журналисты и другие, кто имеет дело с идеями, зачастую имеют профессиональный интерес в критике системы. Если бы все представлялось в полном порядке, тогда бы не о чем было говорить или писать. Интеллигенты, как правило, не бедные люди, однако редко бывают богачами. Они склонны без оптимизма относиться к тем, кто лучше обеспечен материально, но не столь умен, как они - к бизнесменам и правительственным чиновникам. Подобные факторы подталкивают некоторых интеллигентов - но ни в коем случае не всех и даже не большинство из них - к развитию в себе того, что Джеймс Биллингтон назвал "революционной верой" в то, что имеющаяся система может быть заменена чем-то гораздо лучшим. Согласно Биллингтону, революции начинаются, прежде всего, с такого "горения в умах людей". Простой народ, простые рабочие и крестьяне редко проявляют интерес к абстрактным идеологиям интеллигентов... они стремятся лишь к улучшению своего материального положения. Однако, именно идеалистические убеждения интеллигенции предоставляют революционным движениям тот цемент, который скрепляет их вместе, те цели, на которые они направлены, а также прослойку их руководителей. Интересно отметить, что у истоков и у руководства большинства революционных движений XX в. стояли образованные люди. Ленин, сын провинциального работника просвещения, получил блестящее и разностороннее образование. Мао Цзэдун активно участвовал в создании Китайской коммунистической партии, будучи библиотекарем в Пекинском государственном университете. Фидель Кастро и большинство из его первоначальных партизанских соратников вузов не оканчивали. Однако один из них - знаменитый Че Гевара, который был убит в 1967 г., когда он пытался поднять революцию в Боливии, - имел диплом врача. Лидер движения "Сияющий путь" в Перу был университетским профессором. Лидеры антишахской революции в Иране были выпускниками либо религиозных, либо светских высших учебных заведений. Этапы революции. В небольшой книге, опубликованной в 1938 г. и ставшей впоследствии классическим трудом, историк из Гарвардского университета Крейн Бринтон развил теорию о том, что все революции проходят через похожие стадии, подобно тому как человеческий организм проходит через стадии болезни. В Английской революции 1640-х гг., Американской революции 1776 г., Французской революции 1789 г. и революции в России в 1917 г. Бринтон выявил следующие общие черты. Распад старого режима. Система управления приходит в расстройство, происходит рост налогов. Народ больше не верит в свое правительство; более того, само правительство уже не верит в себя. Интеллигенция утрачивает лояльность режиму и выражает преданность новой идеализированной системе. И всё это происходит в то время, когда экономика, как правило, находится на подъеме, однако это как раз вызывает недовольство и зависть. Первый этап революции. Образуются многочисленные комитеты, движения, ячейки и тайные общества, имеющие целью свержение старого режима. Население отказывается выплачивать налоги. Возникает политический тупик, из которого нет выхода, поскольку противостояние зашло слишком далеко. И когда правительство вызывает на помощь войска, этот шаг приводит к обратным результатам, так как войска отказываются подчиняться, а гнев населения возрастает. Первоначальный захват власти не составляет труда, так как старый режим уже сам почти отстранился от дел. Народ торжествует свою победу. Первоначальный приход к власти умеренных сил. Те, кто боролся со старым режимом, но все еще остается связанным с ним в силу своего происхождения или образования, принимают власть. Они начинают проводить умеренные, половинчатые реформы. Эти преобразования недостаточны для экстремистского крыла революционеров, и его представители обвиняют умеренных в трусости и в попытках пойти на компромисс с силами старого режима. Умеренные - "добрые ребята" и не настолько решительны, чтобы сокрушить радикалов. Приход к власти экстремистских сил. Экстремисты, которые более безжалостны и лучше организованы, чем умеренные силы, и которые точно знают, чего они хотят, вытесняют умеренных и доводят революцию до безумного апогея. Ниспровергается все старое. От населения требуют следовать канонам нового, идеалистического общества, которое пытаются создать экстремисты. Тех, кто с этим не согласен, уничтожают в разгуле террора. Ведут на казнь даже революционных соратников, которые якобы отошли от верного пути: "революция пожирает своих детей". Похоже, что все общество близко к безумию, которое Бринтон сравнил с лихорадкой во время болезни. " Термидор ", конец разгула террора. В конце концов, общество уже не может терпеть дальнейшего нагнетания напряженности. Население приходит к мысли о том, что неплохо было бы успокоиться, снова наладить экономику и обрести определенный уровень личной безопасности и благоденствия. Людям надоела революция. Даже экстремисты от нее устали. Затем наступает "термидор" - так назывался месяц во французском революционном календаре, когда лидер экстремистов Робеспьер сам был гильотинирован - этот период Бринтон сравнивает с выздоровлением от лихорадки. Зачастую какой-нибудь диктатор, который в конечном итоге мало чем отличается от тиранов прежнего режима, берется за восстановление порядка, и большинство населения ничего не имеет против.

2) Революция - - глубокое качественное изменение в развитии, перерыв постепенности, качественный скачок в развитии. Революция отличается от эволюции - постепенного количественного развития без изменения качества процесса. Социальная революция - способ перехода от исторически изжившей себя общественно-экономической формации к более прогрессивной, коренной качественный переворот во всей социально-экономической структуре общества. Критерием прогрессивности является большая степень обобществления собственности на элементы производства. Революцию нельзя путать с вооруженным восстанием каких-либо социальных групп или классов против существующей политической власти. Революционное восстание происходит тогда, когда существующая политическая власть сохраняет устаревшие производственные отношения и противится установлению новых производственных отношений, соответствующих новой формации. В этом случае целью революционного восстания является захват политической власти прогрессивным классом для осуществления социальной революции. Поскольку во всех досоциалистических общественно-экономических формациях власть принадлежала правящему классу, заинтересованному в сохранении устаревших производственных отношений, новый, революционный класс завоевывал власть в ходе вооруженной борьбы, осуществляя затем социальную революцию. При социализме власть находится в руках трудящихся, заинтересованных в переходе от социализма к коммунизму, сам этот переход происходит без социальных потрясений и является коммунистической революцией, осуществляемой действующей властью "сверху" при активном содействии трудящихся масс. Коммунистическая революция будет направлена на полное обобществление производства, включая предметы потребления, и ликвидацию товарно-денежных отношений и в сфере потребления. Механизмом осуществления коммунистической революции будет приоритетное развитие общественной сферы потребления и поэтапный вывод ее из сферы товарно-денежных отношений.

3) Революция - (от позднелат. revolutio - поворот, переворот), глубокие качественные изменения в развитии каких-либо явлений природы, общества или познания (напр., cоциальная революция, а также геологическая, промышленная, научно-техническая, культурная революция, революция в физике, в философии и т. д.).

4) Революция - - глубокое и качественное изменение в развитии общества, в способе производства, в различных областях знания.

5) Революция - (лат. revolutio поворот, переворот) - качественное изменение в развитии какого-л. явления или процесса в природе и различных сферах жизни общества. Р. представляет собой резкое нарушение постепенности, качественный скачок в развитии. В истории политической мысли существовало несколько различных подходов к проблеме Р. Так, теоретик элитизма В.Парето рассматривает Р. как способ, обеспечивающий циркуляцию элит. По его мнению, Р. выполняет необходимую социальную функцию - способствует очищению каналов социальной мобильности. В марксизме Р. понимается как способ перехода от исторически изжившей себя общественно-экономической формации к более прогрессивной. Согласно марксистскому видению истории, высшим типом социальной Р. является Р. социалистическая, которая освобождает общество от всех форм эксплуатации и социального гнета. В.И.Ленин подчеркивал, что переход государственной власти из рук одного в руки другого класса есть первый, главный, основной признак Р. как в строго научном, так и в практически-политическом значении этого понятия. Сторонники концепции "социологии революции" подчеркивают неэффективность социальных и политических Р., акцептируя внимание на "издержках" этого процесса. "Леворадикальные" концепции, напротив, превозносят роль Р., их "очищающий" общество характер. В современной западной политологии Р. трактуется чаще всего как кризис процесса модернизации (С. Хантингтон). Есть и такие трактовки Р., где последняя понимается как состояние социальной системы, выведенной из положения равновесия (Ч.Джонсон). Существуют различные типологии Р.: в зависимости от сферы общества различают социальную, политическую, культурную, научную, промышленную Р.; в зависимости от ее движущих сил - классов, участвующих в общественных преобразованиях, - крестьянские, буржуазные, пролетарские, народные Р.; в зависимости от применяемых средств и методов - мирные и немирные Р.

6) Революция - - процесс социально-политических, экономических и идеологических изменений, в котором задействованы массовые социальные движения и партии, связанный с использованием насилия для свержения существующего политического режима с последующим формированием нового правительства. Революция отличается от заговора тем, что она носит массовый характер и приводит к значительным переменам в политической системе. Заговор, (как и бунт) - это формы вооруженного захвата власти для смены политического лидера, но без радикальных перемен в политике (путч - неудавшийся заговор).

7) Революция - 1) Коренной переворот, резкий, скачкообразный переход от одного качественного состояния к другому. 2) Социальная Р.- коренной переворот в общественном и политическом (государственном) строе, в развитии общественных сил. Р. совершается либо насильственным, немирным путем - в ходе вооруженного восстания, либо - при благоприятных условиях-мирным путем. Р. может быть успешной только при наличии революционной ситуации в стране, при наличии объективных (политический кризис, тяжелое состояние экономики и др.) и субъективных (наличие революционной партии, опытных руководителей революционного движения и пр.) условий. Р.- высшая форма борьбы классов. Буржуазные революции привели к установлению капиталистического строя. Социалистическая Р., свергает власть буржуазии, создает государство диктатуры пролетариата. Образцом социалистической Р. является Великая Октябрьская социалистическая революция в России В 1917.

Революция

(от лат. revolutio - поворот, изменение) - способ перехода от одного общественно-политического строя к другому, более прогрессивному, посредством активных действий самих граждан. Главный вопрос революции - вопрос о государственной власти, хотя чаще всего революция - это социальный сдвиг и качественный переворот во всей социально-экономичекой структуре общества. Вопреки утверждениям вульгарной политологии, пытающейся изобразить революцию как нечто всегда разрушительное и негативное в ходе истории, действительная революция - по своему существу позитивная, созидательная форма общественного развития, нацеленная не на разрушение, а на спасение и умножение главного общественного богатства - уже созданных обществом производительных сил. Разрушительная функция любой настоящей революции ограничивается устранением сил, препятствующих общественному прогрессу, ставящих свои эгоистические интересы выше интересов всего общества, большинства его граждан. Но случается и так, что революционный процесс, выйдя за свои естественно-исторические рамки, разрушает не только препятствующие прогрессу силы и структуры, но и сами общечеловеческие механизмы прогресса. Тогда речь идет уже не о революции, а о ее трансформации, перерождении в принципиально иной процесс. Экономической основой революции всегда являются противоречия экономического развития, но вовсе не всегда они сводятся к противоречию между ростом производительных сил и отжившими, ставшими тормозом производственными отношениями, как это считают марксистские догматики. Истории, особенно в XX в., известны революции (например, антитоталитарные, посткоммунистические), экономической основой которых является противоречие между возросшими экономическими потребностями общества и застоем, деградацией мобилизационной экономики казарменного псевдосоциализма, оказавшегося в социально-экономическом тупике. Поэтому историческое призвание революции может состоять как в том, чтобы разрушить отжившие производственные отношения, утратившие стимулы развития производительных сил, ставшие оковами их развития, так и в том, чтобы порвать с тупиковой линией эволюции и восстановить общечеловеческие механизмы прогресса. Но во всех случаях революция - это локомотив истории, ускоритель ее развития, ибо, спасая уже созданные производительные силы от разрушения, она вместе с тем утверждает новые, эффективные стимулы их быстрого роста. Творцами или движителями революции являются общественные группы, слои, классы, граждане, объективно заинтересованные в назревших переменах, чье недовольство существующими порядками выпивается в активные выступления против них. Так как степень нужды и бедствий у разных таких групп различна, а уровень их сознания и организованности неодинаков, то не каждый класс, социальный слой и группа, составляющие народ, объективно заинтересованный в общественном прогрессе, активно действует, вершит революцию. Революцию творят только политически активные, передовые представители этих социальных групп и сил, составляющие революционный народ, т.е. активно действующий авангард народа. Общественнополитическая сила, класс, группа, действующая в революции наиболее последовательно, решительно и радикально, как правило, оказывается гегемоном революции, сплачивающим вокруг себя всех ее творцов. Главным вопросом любой революции является вопрос о власти, ибо, не свергнув прежнюю государственно-политическую власть, стоящую на страже устаревших порядков, и не утвердив власть передовых сил, заинтересованных в переменах нельзя решить социально-экономические задачи революции обеспечить замену одного строя другим, прежнего - новым. Эти два главных аспекта центрального вопроса - вопроса о власти свержение прежней и утверждение новой - чаще всего осуществляются одними и теми же революционными силами - революционным народом страны. Но обстоятельства могут сложиться и так, что эти задачи история возлагает на разные силы, как это было при освобождении от фашизма стран Центральной и Юго-Восточной Европы, где задачи по свержению и разрушению гитлеровского "нового порядка" выполняла советская армияосвободительница в союзе с внутренними силами этих стран (воссозданными армейскими формированиями и партизанами), которые, учитывая мощь гитлеровской военной машины, сами, в одиночку были не в состоянии решить эту задачу. Вторая же задача - утверждение новой политической власти в этих странах - решалась уже их народами в присутствии советских войск, что породило особый комплекс проблем. С точки зрения форм борьбы за власть, форм политического переворота, принципиальное значение имеет разграничение мирной и немирной форм развития революции. Суть этого разграничения сводится к тому: имело ли место в ходе революции применение вооруженного насилия, было ли кровопролитие при свержении прежней власти, утверждении и защите новой? Так, относительно бескровное вооруженное восстание Октября 1917 г. в России было сопряжено с кровопролитной гражданской войной 1918-1921 гг. в целях защиты этой власти "красными" от "белых". Мирным был переход от первого ко второму этапу революций в странах "народной демократии" в конце 40-х гг., мирными и немирными, "бархатными" и "небархатными" были антитоталитарные революции в этих странах в конце 80-х гг. Характер (содержание) революции определяется в первую очередь характером ключевых социально-экономических и общественнополитических противоречий, разрешаемых революцией, а также природой ее движущих сил, социальным сдвигом и реальной переменой власти, ее преобразованиями. Если в основе революции лежит внутреннее противоречие между ростом производительных сил и сковывающими это развитие отжившими отношениями, то в соответствии с характером утверждаемых отношений и природой социальной силы, призванной утвердить эти отношения, революция может быть, например антифеодальной, буржуазной (такими были голландская, английская революции, а позже французская революция 1789- 1794 гг., такой же характер имела и революция в России 1905 г., а позже Февральская революция 1917 г. и др.). Истории известны и революции, считавшие своей задачей утверждение рабочим классом социалистических порядков (Октябрьская революция 1917 г., социалистические революции в странах "народной демократии" Европы во второй половине 40- х гг., а также революции в Китае, Вьетнаме и др.). Если же в основе революции лежат не только внутренние противоречия развития, но и противоречие между интересами национального развития и засильем иностранного капитала, гнетом империализма, тогда налицо революции национально-освободительные, национально-демократические и т. п. Важно также иметь в виду, что революции, осуществляемые широкими слоями народа, народными массами, независимо от социально-экономического содержания преобразований (буржуазного, национально-освободительного, антифашистского или антитоталитарного и т.д.) являются народными революциями в противоположность "верхушечным" революциям и дворцовым переворотам.Вопреки догматическим представлениям, согласно которым будто бы революций существует столько, сколько имеется качественных переходов от одной общественно-экономической формации к другой,- а значит, всего четыре: при переходе к рабству, феодализму, капитализму и социализму. - многообразие революций выглядит иначе. Прежде всего надо доказать, насколько общеприменима схема деления всей истории на известные общественно-экономические формации. Но даже если согласиться с этой спорной схемой, то и тогда, во-первых, отнюдь не каждый качественный переход в общественном развитии является революцией: о последней можно говорить только там, где такая форма перехода обеспечивается открытым столкновением общественно-политических сил, а главное - наличием у революционных сил класса или социальной группы - носителя нового общественного строя. Учитывая это, видимо, нельзя говорить о революции при переходе от бесклассового общества к классовому, а также при переходе от рабовладения к феодализму. Во-вторых, неверна догма, сводящая вce многообразие революций только к революциям межформационным, так как есть и другие причины существующего здесь многообразия. 1. Широко известно, что и внутри одной и той же общественно-экономической формации возможен ряд революций, связанных с разными социально-политическими сдвигами и борьбой разных сил. Так, во Франции становление и совершенствование капитализма знало не только революцию 17891794 гг., но и революции 1830 г., 1848 г., а также революцию 1871 г., предшествовавшую Парижской Коммуне. Следует напомнить и о том, что ряд революций, нацеленных на утверждение капитализма, прошла и Россия. 2. Теперь очевидно и то, что случаются революции и совсем иного рода, связанные с возникновением внеформационных устройств, обществ-монстров, казарменного псевдосоциализма. В этом случае революционные перемены направлены на разрыв с тупиковой эволюцией и налицо антитоталитарные, посткоммунистические, демократические революции. Вряд ли можно утверждать, что история уже исчерпала все многообразие возможных революций. Однако недовольство недовольством, а революция - это нечто совершенно иное. Люди могут испытывать недовольство в отношении того или иного аспекта - крестьяне в отношении цен на сельскохозяйственную продукцию, интеллигенция по поводу недостатка свободы, бизнесмены в отношении коррупции и т.д. Однако если не существует какой-либо организации, способной сфокусировать их недовольство, то, возможно, из этого совершенно ничего не выльется. Беспорядки и волнения сами по себе не приводят к падению режима; для того, чтобы это произошло, абсолютно необходима организационная работа. В исследовании, посвященном изучению политических течений в Бразилии, Питер Мак Доноху и Антонио Лопес Пина выявили "наличие существенного уровня ни на что не направленного недовольства авторитарным режимом", однако это было "стихийное" возмущение, особо ориентированное против находящихся у власти военных. Исследователи пришли к выводу, что "отсутствие организованных альтернатив чаще всего выражается в форме апатии и безразличия". Рассмотренные нами факторы могут привести к насилию - беспорядкам и забастовкам - однако без организации из этого не получится революции. Кто же создает такую организацию? Чтобы выяснить это, нам необходимо рассмотреть роль интеллигенции. Интеллигенты и революция. Интеллигенты почти везде выражают недовольство существующим положением вещей, поскольку они получили хорошее образование и знакомы с широким спектром теорий, многие из которых носят утопический характер. Проповедники, преподаватели, юристы, журналисты и другие, кто имеет дело с идеями, зачастую имеют профессиональный интерес в критике системы. Если бы все представлялось в полном порядке, тогда бы не о чем было говорить или писать. Интеллигенты, как правило, не бедные люди, однако редко бывают богачами. Они склонны без оптимизма относиться к тем, кто лучше обеспечен материально, но не столь умен, как они - к бизнесменам и правительственным чиновникам. Подобные факторы подталкивают некоторых интеллигентов - но ни в коем случае не всех и даже не большинство из них - к развитию в себе того, что Джеймс Биллингтон назвал "революционной верой" в то, что имеющаяся система может быть заменена чем-то гораздо лучшим. Согласно Биллингтону, революции начинаются, прежде всего, с такого "горения в умах людей". Простой народ, простые рабочие и крестьяне редко проявляют интерес к абстрактным идеологиям интеллигентов... они стремятся лишь к улучшению своего материального положения. Однако, именно идеалистические убеждения интеллигенции предоставляют революционным движениям тот цемент, который скрепляет их вместе, те цели, на которые они направлены, а также прослойку их руководителей. Интересно отметить, что у истоков и у руководства большинства революционных движений XX в. стояли образованные люди. Ленин, сын провинциального работника просвещения, получил блестящее и разностороннее образование. Мао Цзэдун активно участвовал в создании Китайской коммунистической партии, будучи библиотекарем в Пекинском государственном университете. Фидель Кастро и большинство из его первоначальных партизанских соратников вузов не оканчивали. Однако один из них - знаменитый Че Гевара, который был убит в 1967 г., когда он пытался поднять революцию в Боливии, - имел диплом врача. Лидер движения "Сияющий путь" в Перу был университетским профессором. Лидеры антишахской революции в Иране были выпускниками либо религиозных, либо светских высших учебных заведений. Этапы революции. В небольшой книге, опубликованной в 1938 г. и ставшей впоследствии классическим трудом, историк из Гарвардского университета Крейн Бринтон развил теорию о том, что все революции проходят через похожие стадии, подобно тому как человеческий организм проходит через стадии болезни. В Английской революции 1640-х гг., Американской революции 1776 г., Французской революции 1789 г. и революции в России в 1917 г. Бринтон выявил следующие общие черты. Распад старого режима. Система управления приходит в расстройство, происходит рост налогов. Народ больше не верит в свое правительство; более того, само правительство уже не верит в себя. Интеллигенция утрачивает лояльность режиму и выражает преданность новой идеализированной системе. И всё это происходит в то время, когда экономика, как правило, находится на подъеме, однако это как раз вызывает недовольство и зависть. Первый этап революции. Образуются многочисленные комитеты, движения, ячейки и тайные общества, имеющие целью свержение старого режима. Население отказывается выплачивать налоги. Возникает политический тупик, из которого нет выхода, поскольку противостояние зашло слишком далеко. И когда правительство вызывает на помощь войска, этот шаг приводит к обратным результатам, так как войска отказываются подчиняться, а гнев населения возрастает. Первоначальный захват власти не составляет труда, так как старый режим уже сам почти отстранился от дел. Народ торжествует свою победу. Первоначальный приход к власти умеренных сил. Те, кто боролся со старым режимом, но все еще остается связанным с ним в силу своего происхождения или образования, принимают власть. Они начинают проводить умеренные, половинчатые реформы. Эти преобразования недостаточны для экстремистского крыла революционеров, и его представители обвиняют умеренных в трусости и в попытках пойти на компромисс с силами старого режима. Умеренные - "добрые ребята" и не настолько решительны, чтобы сокрушить радикалов. Приход к власти экстремистских сил. Экстремисты, которые более безжалостны и лучше организованы, чем умеренные силы, и которые точно знают, чего они хотят, вытесняют умеренных и доводят революцию до безумного апогея. Ниспровергается все старое. От населения требуют следовать канонам нового, идеалистического общества, которое пытаются создать экстремисты. Тех, кто с этим не согласен, уничтожают в разгуле террора. Ведут на казнь даже революционных соратников, которые якобы отошли от верного пути: "революция пожирает своих детей". Похоже, что все общество близко к безумию, которое Бринтон сравнил с лихорадкой во время болезни. " Термидор ", конец разгула террора. В конце концов, общество уже не может терпеть дальнейшего нагнетания напряженности. Население приходит к мысли о том, что неплохо было бы успокоиться, снова наладить экономику и обрести определенный уровень личной безопасности и благоденствия. Людям надоела революция. Даже экстремисты от нее устали. Затем наступает "термидор" - так назывался месяц во французском революционном календаре, когда лидер экстремистов Робеспьер сам был гильотинирован - этот период Бринтон сравнивает с выздоровлением от лихорадки. Зачастую какой-нибудь диктатор, который в конечном итоге мало чем отличается от тиранов прежнего режима, берется за восстановление порядка, и большинство населения ничего не имеет против.

Глубокое качественное изменение в развитии, перерыв постепенности, качественный скачок в развитии. Революция отличается от эволюции - постепенного количественного развития без изменения качества процесса. Социальная революция - способ перехода от исторически изжившей себя общественно-экономической формации к более прогрессивной, коренной качественный переворот во всей социально-экономической структуре общества. Критерием прогрессивности является большая степень обобществления собственности на элементы производства. Революцию нельзя путать с вооруженным восстанием каких-либо социальных групп или классов против существующей политической власти. Революционное восстание происходит тогда, когда существующая политическая власть сохраняет устаревшие производственные отношения и противится установлению новых производственных отношений, соответствующих новой формации. В этом случае целью революционного восстания является захват политической власти прогрессивным классом для осуществления социальной революции. Поскольку во всех досоциалистических общественно-экономических формациях власть принадлежала правящему классу, заинтересованному в сохранении устаревших производственных отношений, новый, революционный класс завоевывал власть в ходе вооруженной борьбы, осуществляя затем социальную революцию. При социализме власть находится в руках трудящихся, заинтересованных в переходе от социализма к коммунизму, сам этот переход происходит без социальных потрясений и является коммунистической революцией, осуществляемой действующей властью "сверху" при активном содействии трудящихся масс. Коммунистическая революция будет направлена на полное обобществление производства, включая предметы потребления, и ликвидацию товарно-денежных отношений и в сфере потребления. Механизмом осуществления коммунистической революции будет приоритетное развитие общественной сферы потребления и поэтапный вывод ее из сферы товарно-денежных отношений.

(от позднелат. revolutio - поворот, переворот), глубокие качественные изменения в развитии каких-либо явлений природы, общества или познания (напр., cоциальная революция, а также геологическая, промышленная, научно-техническая, культурная революция, революция в физике, в философии и т. д.).

Глубокое и качественное изменение в развитии общества, в способе производства, в различных областях знания.

(лат. revolutio поворот, переворот) - качественное изменение в развитии какого-л. явления или процесса в природе и различных сферах жизни общества. Р. представляет собой резкое нарушение постепенности, качественный скачок в развитии. В истории политической мысли существовало несколько различных подходов к проблеме Р. Так, теоретик элитизма В.Парето рассматривает Р. как способ, обеспечивающий циркуляцию элит. По его мнению, Р. выполняет необходимую социальную функцию - способствует очищению каналов социальной мобильности. В марксизме Р. понимается как способ перехода от исторически изжившей себя общественно-экономической формации к более прогрессивной. Согласно марксистскому видению истории, высшим типом социальной Р. является Р. социалистическая, которая освобождает общество от всех форм эксплуатации и социального гнета. В.И.Ленин подчеркивал, что переход государственной власти из рук одного в руки другого класса есть первый, главный, основной признак Р. как в строго научном, так и в практически-политическом значении этого понятия. Сторонники концепции "социологии революции" подчеркивают неэффективность социальных и политических Р., акцептируя внимание на "издержках" этого процесса. "Леворадикальные" концепции, напротив, превозносят роль Р., их "очищающий" общество характер. В современной западной политологии Р. трактуется чаще всего как кризис процесса модернизации (С. Хантингтон). Есть и такие трактовки Р., где последняя понимается как состояние социальной системы, выведенной из положения равновесия (Ч.Джонсон). Существуют различные типологии Р.: в зависимости от сферы общества различают социальную, политическую, культурную, научную, промышленную Р.; в зависимости от ее движущих сил - классов, участвующих в общественных преобразованиях, - крестьянские, буржуазные, пролетарские, народные Р.; в зависимости от применяемых средств и методов - мирные и немирные Р.

Процесс социально-политических, экономических и идеологических изменений, в котором задействованы массовые социальные движения и партии, связанный с использованием насилия для свержения существующего политического режима с последующим формированием нового правительства. Революция отличается от заговора тем, что она носит массовый характер и приводит к значительным переменам в политической системе. Заговор, (как и бунт) - это формы вооруженного захвата власти для смены политического лидера, но без радикальных перемен в политике (путч - неудавшийся заговор).

1) Коренной переворот, резкий, скачкообразный переход от одного качественного состояния к другому. 2) Социальная Р.- коренной переворот в общественном и политическом (государственном) строе, в развитии общественных сил. Р. совершается либо насильственным, немирным путем - в ходе вооруженного восстания, либо - при благоприятных условиях-мирным путем. Р. может быть успешной только при наличии революционной ситуации в стране, при наличии объективных (политический кризис, тяжелое состояние экономики и др.) и субъективных (наличие революционной партии, опытных руководителей революционного движения и пр.) условий. Р.- высшая форма борьбы классов. Буржуазные революции привели к установлению капиталистического строя. Социалистическая Р., свергает власть буржуазии, создает государство диктатуры пролетариата. Образцом социалистической Р. является Великая Октябрьская социалистическая революция в России В 1917.

Анархизм - от греческого "a", "an" "отрицание", "не" ...
Аполитея - от греческого "a" частица отрицания, и...

Код нашей кнопки.

Вспоминаются слова английского поэта Джона Харрингтона (1561 – 1612) в переводе С.Я. Маршака:

Мятеж не может кончиться удачей,

В противном случае его зовут иначе.

В истории человечества известно немало крупных социальных взрывов. В том числе, и таких, в ходе которых восставшим удавалось овладеть столицей (восстание Уота Тайлера в Англии) или убить правившего монарха (восстание «краснобровых» в Китае). Но все они в итоге были разгромлены и не оказали существенного влияния на общественное и политическое развитие, хотя в ряде случае власти из-за народного недовольства шли на уступки населению.

Термин «революция» вошёл в научный язык в XVI веке из названия книги Николая Коперника «De revolutionibus orbium coelestium» («О вращениях небесных сфер»). А в современном понимании он был использован только в 1660 году в Англии во время Реставрации Стюартов.

Как правило, в историографии термин «революция» не употребляется по отношению к народным выступлениям древности и Средневековья. Хотя, например, Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона именует так восстание римских пополанов под руководством Кола ди Риенцо в мае 1347 года, установившее в городе республику.

Первой революцией считается Нидерландская революция 1566 – 1609 годов. Она была и политической, так как привела к власти национальное протестантское дворянство и буржуазию вместо наместников испанского короля и представителей католической инквизиции, и социальной, поскольку в ходе неё на смену феодально-абсолютистским порядкам пришло капиталистическое общество.

Революция началась с Иконоборческого восстания вспыхнувшего 11 августа 1566 года. Оно было направлено против католической церкви – главной опоры испанского короля в Нидерландах. Повстанцы – кальвинисты громили храмы и монастыри, уничтожали иконы и статуи святых. В некоторых местах жгли дворянские поместья, уничтожали долговые и арендные записи. Беспорядки пошли на убыль лишь после того, как испанская наместница Маргарита Пармская пошла на уступки восставшим.

В 1567 году король Филипп II отправил в Нидерланды армию под руководством герцога Альбы, дав ему широкие полномочия для наведения порядка. Жестокие расправы испанцев над инакомыслящими вызвали очередной социальный взрыв. В стране развернулось широкое партизанское движение. Герцог Альба оказался не в силах справиться с восстанием, и был отозван из Нидерландов. Его место занял Луис де Рекезенс. Однако испанцам так и не удалось разгромить повстанцев.

В 1579 году семь северных нидерландских провинций образовали Утрехтскую унию, военно – политический союз направленный против испанской монархии. Тем самым было положено начало созданию нового независимого государства – Республики Соединённых провинций. 26 июля 1581 года руководители восстания подписали «Акт о клятвенном отречении», который закрепил выход Северных Нидерландов из-под юрисдикции испанского короля. Филипп II не признал легитимности новых властей, и война продолжалась. Республика Соединённых провинций вела успешную борьбу против Испании до 1609 года, когда было подписано Двенадцатилетнее перемирие. По его условиям Испания де-факто признавала суверенитет Северных Нидерландов.

Именно эти события, приведшие к созданию сильной и независимой Голландской республики, традиционно принято считать первой революцией в современном значении этого термина. Второй после неё стала Английская революция середины XVII века.

Спасибо за очень интересный ответ, но мне все же было интереснее узнать, когда было совершено самое-самое первое политическое действие, которое можно считать революцией, а не о самом раннем политическом действии, которое принято революцией считать. То есть задавая этот вопрос я рассчитывал, что отвечающий, например, будет исходить из того, что Клисфен произвел в Афинах революцию, свергнув тиранию.

Ответить

Если говорить о наиболее раннем событии, подходящем под определение революции, то можно вспомнить восстание бедняков и рабов в Египте, положившее конец эпохе Среднего царства. Приблизительно его датируют 1750 годом до н. э.

Сведения об этом событии отрывочны. Главным источником по восстанию является Речение Ипувера (Ипусера) из Лейденского папируса. Он повествует о неком социальном взрыве, в результате которого власть фараона и его вельмож была свергнута, после чего страна погрузилась в хаос. Автор папируса явно настроен против восставших и сочувствует представителям знати.

Приведу несколько отрывков из документа.

"Лучшая земля в руках банд. Человек поэтому идёт пахать со своим щитом. Воистину: кроткие говорят: «[Человек свирепый] лицом стал повсюду. Нет нигде человека вчерашнего дня». Воистину: грабитель повсюду. Раб с похищенным будет находить их. Воистину: Нил орошает, никто не пашет для него. Каждый человек говорит: «Мы не понимаем, что происходит в стране». Воистину: женщины бесплодны, не беременеют. Не творит больше Хнум из-за состояния страны. Воистину: простолюдины сделались владельцами драгоценностей. Тот, который не мог изготовить себе [даже сандалии], стал теперь собственником богатств. Воистину: сердца его рабов скорбны; не разделяют вельможи с людьми своими [их] радости. Воистину: сердце людей жестоко. Мор по всей стране. Кровь повсюду. Не удаляется смерть. Пелены [мертвого] вопиют еще до приближения к ним. Воистину: многие трупы погребены в потоке [в Ниле]. Река [превратилась] в гробницу, [а] местом для бальзамирования сделалась река. Воистину: благородные в горе, простолюдины же в радости. Каждый город говорит: «Да будем бить мы сильных [имущих] среди нас». Воистину: люди стали подобны птицам, ищущим падаль".

"Воистину: вскрыты архивы. Расхищены их податные декларации. Рабы стали владельцами рабов. Воистину: [чиновники] убиты. Взяты их документы. О как скорбно мне из-за бедствий этого времени. Воистину: писцы по учёту урожая, списки их уничтожены. Зерно Египта стало общим достоянием. Воистину: свитки законов судебной палаты выброшены, по ним ходят на перекрестках. Бедные люди сламывают их печати на улицах. Воистину: бедные люди достигли положения Эннеады, [ибо] то ведение дел Дома тридцати лишилось своей замкнутости. Воистину Великая судебная палата стала [местом] выхождения и вхождения в нее. Бедные люди выходят и входят в Великие дворцы. Воистину: дети вельмож выгнаны на улицу. Человек знающий подтвердит все это, глупец же будет отрицать, [ибо] невежде будет казаться прекрасным [все свершающееся] перед ним".

"Смотрите: огонь поднялся высоко; пламя его исходит от врагов страны. Смотрите: свершились дела, которые никогда, [казалось], не могли свершиться. Царь захвачен бедными людьми. Смотрите: погребённый соколом [царь], он лежит на [простых] носилках. То, что скрывала пирамида, то стоит теперь пустых! [гробница царя]. Смотрите: было приступлено к лишению страны царской власти немногими людьми, не знающими закона. Смотрите: приступили люди к мятежу против урея, [глаза] Ра, умиротворяющего Обе Земли. Смотрите: сокровенное страны, граны которой не знали, стало всем известно. Столица, она разрушена в один час. Смотрите: Египет [сам] начал лить воду. Тот, который лил только воду на землю, он захватил сильного во время бедствия. Смотрите: змея [урей] взята из гнезда своего [из головного убора царя]. Тайны царей Верхнего и Нижнего Египта стали всем известны. Столица встревожена недостатком. Все стремятся разжечь гражданскую войну. Нет возможности сопротивляться. Страна, она связана шайками грабителей. [Что касается] сильного ловека, то подлый берет его имущество. Смотрите: червь [гложет [знатных] покойных: тот, который не мог сделать себе саркофага, он [теперь] стал владельцем гробницы. Смотрите: владельцы гробниц выкинуты на вершины холмов. Тот, который не мог сделать себе [даже] гроба, он стал «владельцем» заупокойного имения. Смотрите: это свершилось теперь с людьми. Тот, который не мог себе построить [даже] хижину, он стал [теперь] владельцем дома. Смотрите: придворные изгнаны из домов царя. Смотрите: благородные женщины находятся на баржах-шеду. Вельможи пребывают в закромах. Тот, который не спал [даже] рядом со стеной, он стал [теперь] собственником ложа. Смотрите: владелец богатства проводит ночь [теперь], страдая от жажды. Тот, который выпрашивал осадок [напитков], теперь собственник кувшинов, кидающий их наземь. Смотрите: владельцы роскошных одеяний [теперь] в лохмотьях. Тот, который никогда не ткал для себя, [теперь] владелец тонкого полотна. Смотрите: тот, который никогда не строил себе [даже] лодки, стал [теперь] владельцем кораблей. Настоящий же их собственник смотрит на них, но они уже не принадлежат ему. Смотрите: тот, который не имел тени [опахала], стал [теперь] собственником тени. [Бывшие же] собственники тени [охлаждаются только] при дуновении ветра. Смотрите: тот, который не знал [даже] лиры, стал [теперь] владельцем арфы. Тот, который [даже] для себя не пел, он восхваляет [теперь] богиню Мерт. Смотрите: собственники поставцов из меди не украшают больше сосудов ни на одном из них. Смотрите: тот, который спал без жены из-за бедности, он находит [теперь] благородных женщин. Тот, который не смотрел на него, [теперь] стоит, уважая [его]. Смотрите: тот, который не имел своего имущества, стал [теперь] владельцем богатств. Вельможи восхваляют его. Смотрите: простолюдины страны стали богатыми. Собственники богатств стали неимущими. Смотрите: [руко] водимые стали собственниками рабов. Тот, который был [сам] посыльным, посылает другого. Смотрите: тот, который не имел своего хлеба, [стал] собственником закрома. Снабжена его кладовая собственностью другого. Смотрите: тот, волосы которого выпадали, потому что он не имел своего масла, стал собственником [целых] кувшинов со сладким- мирром. Смотрите: не имевшая [даже] ящика [с добром] стала владычицей [целого] груза. Та, которая смотрела на свое лицо в воде, [стала] владелицей зеркала. Смотрите... Смотрите: хорош тот человек, который ест свой хлеб. Питайся своим имуществом в радости сердца. Не отворачивайся от него, [ибо] полезно человеку есть свой хлеб. Бог повелевает это тому, кто восхваляет его... Смотрите: тот, который не [з]нал бога, тот жертвует ему воскурения другого. Тот, который не знал [...Смотрите] : благородные женщины великого рода, собственницы драгоценностей, отдают своих детей в качестве наложниц. Смотрите: человек [знатный брал себе] благородную женщину в качестве жены, и его защищал отец ее. [Теперь же] не имеющий такого тестя убивает его. Смотрите: дети сановников [теперь] в [лохмотьях, скот] стад их принадлежит грабителям. Смотрите: мясники режут [теперь] скот бедняков, ибо скот в руках грабителей. Смотрите: тот, который ничего для себя не резал, тот режет [теперь] откормленных быков. Тот, который не знал [даже] ящерицы, видит [теперь яства] всевозможные. Смотрите: мясники режут гусей, и они [гуси] жертвуются богам вместо быков. Смотрите: рабыни... жертвуют вещество апех. Благородные женщины... Смотрите: благородные женщины бегут. Начальники... их повержены страхом смерти. Смотрите: начальники страны спасаются бегством, они не находят [даже] милостыни (?) из-за скудости. Владелец наград бедствует (?). Смотрите: владелицы ложа спят па земле. Тот, который проводил ночь в грязи, приготовляет себе кожаное ложе. Смотрите: благородные женщины голодны, мясники же сыты тем, что они закололи [для других]. Смотрите: все должности, они не на свои: местах, подобно испуганному стаду без пастухов. Смотрите: скот разбегается. Нет никого, который бы собирал его. Каждый приводит себе его, клеймя своим именем. Смотрите: убивают человека рядом с братом своим. Тот оставляет его, чтобы спасти себя. Смотрите: тот, который не имел [даже] своей упряжки [т. е. двух быков], стал владельцем стада. Тот, который не мог найти себе быка для распашки, стал собственником большого количества скота. Смотрите: тот, который не имел своего зерна, стал владельцем амбаров. Тот, который брал в долг зерно, [теперь] сам дает его. Смотрите: тот, который не имел [даже] временных рабов, стал [теперь] собственником наследственных рабов. Тот, который был «вельможей», [теперь] сам исполняет поручения. Смотрите: силь ным [знатным] не [докладывается положение] народа. [Все] приближается к гибели. Смотрите: все ремесленники, они не работают Похитили враги страны ее ремесла. [Смотрите: тот, который собрал] жатву, он не получает ее. Тот, который не пахал [для] себя, получает жатву. [Жатва] созревает, [но], о ней не доносит [никто]. Писец сидит [в своей канцелярии], руки его бездействуют в ней".

социальная) – коренная ломка существующего общественного строя. Революции отличаются от эволюционных (реформистских) изменений более быстрым темпом, коренным характером, одновременностью преобразований в основных сферах общества: политической, экономической, духовной. Эволюционный тип общественных преобразований является более предпочтительным, так как он менее разрушителен, более предсказуем, чем революционный, позволяет лучше сохранять преемственность и достижения общества.

Отличное определение

Неполное определение ↓

РЕВОЛЮЦИЯ

от позднелат. revolutio - поворот, переворот) - резкий всплеск, бурные возмущения движения, интервал взрывообразной активности какого-либо явления, в процессе и результате которого оно изменяет свои качественные, сущностные, целостные определенности. Революция - ключевое понятие теорий развития природы, общества, человека, познания (напр., революция в физике, в философии, в моде, революция научно-техническая, культурная и т. д.), означающее «скачок», прерыв постепенности в изменениях, Преобразование сути, смену оснований и системного характера предмета в целом. Наиболее широко идея революции используется в познании социально-исторических процессов как ступеней обретения и раскрытия продуктивных сил и способностей человечества. Революция, совместно с реформой (несмотря на довольно сложные взаимосвязи между ними), представляет собой разновидность прогрессивного, эволюционного в широком смысле типа изменений, противостоящую изменениям консервативным, реакционным, регрессивным. В отличие от реформы революция есть наиболее концентрированное, максимально быстрое и глубокое обновление явления, открывающее ему небывалые до этого возможности самоосуществления, самобытия.

Сам термин «революция» появился в 14 в. и означал тогда вращательное движение, хождение по кругу. Знаменитая работа Н. Коперника озаглавлена «Об обращении небесных тел» (De revolutionibus orbium coelestium, 1543; рус. пер. М.-Л., 1947). В политической философии 17 в. под революцией подразумевалась циклическая смена правителей или всей государственной элиты. Эвристическое значение революции как круговращения проясняется в контексте Становления научной картины мира Нового времени. «Революция» как сохранение (консервация, инерция) количества движения выводит существование тел из-под непрестанной опеки Бога, позволяет человеку предвидеть его последующие местоположения без Провидения. Бытие природных тел, за исключением творения и первотолчка, обретает автономию и постоянство в движении. С событий конца 18 в. во Франции складывается современное понимание революции как описания резких прорывов, радикальных переворотов, глубоко отделяющих предшествующее как старое, отжившее от текущего и будущего как нового, расцветающего настоящего. «Революция» сопрягается с идеями Прогресса, развития, включающего моменты отрицания, противоречий, скачков, отрицания отрицания, «снятия», возврата якобы к старому в восхождении по спирали. В сложном, разнообразном взаимодействии с этими идеями понятие «революция» меняет свое основное значение на «сверхинерционность»: сохранение, вернее, константность движения отныне мыслится не в консервации, а в наращивании его количества путем смены ряда форм, в котором выделяется точка разрыва, поворот, равный радикальному перевороту. В общем это соответствует закону сохранения и превращения энергии во Вселенной.

Философия марксизма с особой силой подчеркнула творческий характер революций как активности масс в развитии общества и государства: обновление человеческой жизни в пролетарской революции совпадает с ее самопорождением, что бесповоротно исключает из мира естественного бытия Богатворца.

В марксистской концепции исторического процесса революции - этоярчайшие и глубочайшие явления продуктивной активности людей, воплощающиеся гл. о. в коллективном действии в кризисные моменты предыстории. Революционные процессы рассматриваются в единстве двух направлений. В общем взгляде на причины и ход истории человечества революция есть способ перехода от одной общественно-экономической формации к другой, качественный скачок и обновление сущности в системной целостности общества, восходящего на более высокий уровень (виток) развития (см. Формации общественные). Предпосылки и «механика» такого преобразования, охватывающего «базис», «надстройку» и «дух» человеческой жизни, классически описаны К. Марксом и Ф. Энгельсом. Вся история жизни общественной формации между революциями от ее рождения до ее смерти делится надвое: на восходящую, прогрессивную стадию и стадию нисходящую, консервативную.

Кроме того, в марксистской теории революции особо подчеркивается фактическая и событийная сторона истории, прежде всего новой и новейшей. При анализе и оценке конкретных событий с точки зрения классовой борьбы возрастает значение собственно деятельностной стороны, поскольку учет и умение использовать быстроменяющийся баланс живых общественных сил позволяет ускорить или замедлить наступление объективно необходимых результатов, продлить или сократить и облегчить муки родов нового общественного строя. Складывание объективных и субъективных предпосылок революции, превращение общего кризиса в революционную ситуацию и перевод ее в развертывание собственно революции предстает как историческая задача, решение которой обусловлено возведением теории и практики революции в ранг искусства, в высший вид созидательное ти - коллективное творчество людьми самих себя и своих форм общежития.

В социологии социальных изменений выделяются четыре основные концепции революции: поведенческая, психологическая, структурная и политическая. Первая, предложенная П. А. Сорокиным, определяет революцию как форму отклоняющегося поведения людей, вызванную репрессией врожденных (базовых) рефлексов. Неожиданно вырывающееся беснование орды сумасшедших мгновенно разрушает дисциплину, порядок и т. д. приобретенной цивилизованности. Но хаос революции лишь затрудняет удовлетворение их базовых потребностей, а взрывной расход ускоряет истощение энергетического запаса организма. Вновь возникающая тяга к порядку и истощенность жизненных ресурсов превращает массу в удобный материал для социальной «формовки» новым репрессором. В соответствии с этой концепцией всякую революцию завершают деспотия и тирания.

Психологические теории революции концентрируют внимание на проблеме комплексных мотивационных ориентации. Самая влиятельная и наиболее разработанная из них - теория «относительной депривации» Дж. Девиса и Т. Герра. Суть дела не в самих по себе фактах нищеты и социальных лишений, а в осознании их несправедливости, которую невозможно более терпеть, несовместимости угнетения с естественным порядком и достоинством людей. Различаются три пути обострения чувства расхождения между ожиданием справедливого» по мнению людей, должного и сущим, которое может обернуться революцией; 1)нереализованность «пробудившихся надежд», 2) падение реальных стандартов жизни при прежних ожиданиях, «революция отобранных выгод», 3) период процветания, совместный рост улучшения жизни и надежд на будущее неожиданно разделяется, причем светлые ожидания продолжают расти, а реальные возможности успеха блокируются или поворачивают вспять, вызывая «революцию прогресса».

Альтернативные психологические теории исследуют революцию на макроструктурном уровне. Согласно им, причины революций следует искать в структурных ограничениях и напряженностях контекста групповых, классовых и национальных (интернациональных) отношений, а не в менталитете индивидов или их межличностных связях, в т. ч. не во взглядах и интересах завзятых революционеров. Успех революционных преобразований, направляемых массовыми выступлениями «снизу», достигается и закрепляется сменой старой политической элиты новой, складывающейся в конфликтных условиях борьбы классов, наций и государств и действующей во имя революционных символов. Тем самым акцентируется значение политики, внутригосударственной и международной, в революции. (Теда Скокпол отводит центральную роль государству в социальных революциях прошлого и будущего.)

Более односторонней и узкой является трактовка революции исключительно как политического феномена, как нарушения баланса власти и борьбы соперников за управление государством. Экстраординарность революций тем самым снижается до модели соревновательности, до крайней формы соперничества за политический контроль, мобилизующей ресурсы коллективного действия.